РЕЗОЛЮЦИЯ РАБОЧИХ, СЛУЖАЩИХ И ИНЖЕНЕРНО-ТЕХНИЧЕСКИХ РАБОТНИКОВ ЗАВОДА «КАУЧУК»

«Заслушав выступление Председателя Государственного Комитета Обороны товарища Сталина, мы, рабочие, служащие и инженерно-технические работники завода «Каучук», заверяем нашу большевистскую партию, наше Советское правительство, нашу любимую Красную Армию и Военно-Морской Флот, авиацию в своей готовности всем, как одному, выступить на защиту нашей любимой Родины, чтобы вместе с Красной Армией и Красным Флотом нанести сокрушительный удар озверелому врагу и стереть с лица земли фашистскую гадину.

Мы хорошо понимаем всю серьезность опасности, которая угрожает нашей стране, нашей чести, нашей свободе и независимости.
В великой освободительной Отечественной войне мы грудью отстоим свою землю, будем везде и всюду уничтожать фашистских врагов и их пособников.»

И слово свое каучуковцы подкрепили делом. В партком завода, где производилась запись в ополчение, непрерывно шли рабочие и служащие. 660 рабочим «Каучука», записавшимся в ополчение, предложили собраться в школе, расположенной недалеко от завода, в Теплом переулке. Здесь был образован 1-и полк 5-й Фрунзенской дивизии народного ополчения.

«В школе мы пробыли всего день,- вспоминает один из бывших ополченцев, Василии Устинович Терехов. — В час ночи раздалась команда «Строиться!» Построились — и в поход. Вышли к Киевскому вокзалу, направились дальше по Минскому шоссе. Пройдя километров тридцать, остановились в районе железнодорожной станции. Здесь получили обмундирование, оружие, приступили к военным занятиям.»

Такие бойцы, как Терехов, были золотым фондом ополчения. До войны он отслужил срочную службу на границе, хорошо знал военное дело. В роте его назначили пулемётчиком. Вторым номером у него был тоже каучуковец Алексей Зотов.

Недели через две Фрунзенская дивизия погрузилась в эшелоны и двинулась на запад. Остался позади город Боровск, началась Смоленская область, затем Калужская.

Неподалеку от города Спас-Деменска Калужской области остановились. Был получен приказ создать здесь оборону. Рыли окопы, противотанковые рвы, строили дзоты. Фронт в то время проходил на расстоянии 300–350 километров от Москвы. В районе Спас-Деменска, а также правее и левее этого небольшого города стояли войска Резервного фронта.

Начались боевые дни и для ополченцев «Каучука».

Первая рота, в которой был пулемётчик Терехов, занимала оборону правее Варшавского шоссе. Под напором гитлеровских танков пришлось отойти. Потом были Боровск, село Балабаново… Оставили рубеж на реке Наре, село Каменское…Отстаивая Москву, ополченцы бились не на жизнь, а на смерть; многие сложили здесь голову.

Первого декабря, за несколько дней до контрнаступления советских войск под Москвой, был ранен пулемётчик Терехов. Два месяца пришлось пролежать в подмосковном госпитале. После излечения он был направлен уже в другую дивизию и стал автоматчиком. Участвовал в боях в районе Юхнова.

Василию Устиновичу со своей дивизией пришлось воевать на Курской дуге, освобождать Гомель, форсировать Саж.

На реке Друть в начале 1944 года Терехов был тяжело ранен. К тому времени он стал старшим сержантом. Поправился только к апрелю. Дали направление в запасной полк, а оттуда в пехотное училище — на годичные курсы. Но к тому времени, когда Терехов кончил курсы, кончилась и война.

___________________________________________________

А вот как вспоминал о первых боях ополченцев бывший комиссар одного из полков 113-й стрелковой дивизии (5-й дивизии народного ополчения Фрунзенского района) А. Кузовлёв:

«В конце сентября 1941 г. наш полк стоял вблизи Варшавского шоссе, западнее Спас-Деменска. Здесь, на восточном берегу речек Шуйцы и Снопоти, мы, ополченцы Фрунзенского района Москвы, находясь во втором эшелоне, воздвигали глубокие противотанковые рвы, пулеметные и стрелковые окопы, готовились вступить в бой.
Полк состоял из рабочих известного всей стране завода «Каучук», Метростроя, текстильных фабрик «Красная Роза» и имени Свердлова, а также из интеллигенции района — преподавателей и студентов l-го Московского медицинского института имени И. М. Сеченова, Института иностранных языков и педагогического института.

С высокого берега реки мы увидели фашистскую пехоту.
Многие гитлеровцы двигались на мотоциклах. Показались и вражеские танки. Ополченцы мужественно держали оборону, не давая противнику перейти реку вброд. Метко поражали врага солдаты Николашины — отец 45 лет, участник гражданской войны, и сын 22 года. Оба квалифицированные рабочие с завода «Каучук». В полку их уважали и любили. Пулемет, из которого стреляли отважные ополченцы, не позволял фашистам подойти к реке.
Неожиданно пулемет замолчал. Солдаты противника поднялись и, не обращая внимания на стрельбу из винтовок, пошли к реке во весь рост. «Неужели убиты?» — мелькнула у меня мысль.

Я перебрался через бруствер и побежал к окопу Николашиных. По дороге что-то обожгло меня. В первые минуты я даже не почувствовал ранения и добежал до окопа. У пулемета лежал В. С. Николашин — отец, сраженный гитлеровской пулей. Его сын, растерявшись, возился около пулемета. Я помог ему зарядить ленту и упал без сознания.
К концу дня я очнулся. Вижу, что нахожусь на командном пункте полка. Надо мной склонился командир полка Ф. П. Заломкин.

— Как там… в батальоне? Что с людьми? — спросил я.
Заломкин ответил:
— Тяжело, большие потери. Идет штыковой бой…

113-я стрелковая дивизия приняла непосредственное участие в разгроме фашистских захватчиков под Москвой. Её наступление началось 19 декабря 1941 года. В первые же дни дивизия прорвала оборону противника и успешно продвигалась вперед. В ночь на 4 января 1942 года она освободила от гитлеровцев город Боровок, взяв богатые военные трофеи. Одних автомашин было захвачено более 1200, а также 86 орудий разного калибра и много другого военного имущества.

19 января объединенными действиями 113-й и 110-й стрелковых дивизий была взята Верея, а затем продолжалось успешное наступление на запад.
113-я стрелковая Дивизия за время боевых действий в Подмосковье освободила от немецких оккупантов до 100 населенных пунктов, из них 25 крупных. В боях были уничтожены тысячи немецких солдат и офицеров. Только в одном селе Иклинском немцы оставили несколько сот убитых.

Среди тех, кто ушел в начале июля 1941 года в народное ополчение, был и клейщик Иван Васильевич Игнатов. Первые месяцы он служил связистом при штабе полка, участвовал в тяжелых сражениях под Москвой, когда наша армия с боями отступала. В октябре его направили в зенитно-артиллерийский полк. Стал подносчиком снарядов, затем наводчиком. Малоярославец, Медынь, Юхнов — города, за которые бился с гитлеровцами рядовой Игнатов, которые он после освобождал вместе со своими товарищами-артиллеристами.
Немало пришлось пройти по военным дорогам И. В. Игнатову. Войну закончил на севере Германии. Отсюда и демобилизовался в октябре 1945 года. Орден Красной Звезды, медаль «За отвагу» были наградой солдату за его ратный труд.

_____________________________________________________

Но не только в ополченческих дивизиях сражались каучуковцы. Иван Акимович Игонькин до войны успел послужить в кадровых частях, стать артиллеристом. Участвовал в боях на озере Хасан. После демобилизации он возвратился в Москву и поступил работать на «Каучук» прессовщиком. И. А. Игонькин имел строгое предписание военкомата: в случае войны явиться на второй день к 11 часам утра на сборный пункт, откуда его вместе с другими, недавно отслужившими в армии, направили сразу на фронт.

В Борисове, не доезжая Минска, эшелон разбомбили. Пришлось возвращаться в Вязьму. Артиллерийский полк, в который зачислили ефрейтора Игонькина, сражался стойко. Три недели бились в окружении, но не сдались врагу. Вырвавшись из окружения, артиллеристы снова влились в сражавшиеся полки. В расчете 122-миллимегровой пушки Игонькин был вторым номером. С этой пушкой пошел он в наступление, когда начался разгром немцев под Москвой.

Февраль 1942 года — первое ранение в ногу. А еще через пять месяцев — снова ранение, теперь уже тяжелое, в руку. Из госпиталя выписали с характеристикой: «нестроевой».
Началась другая служба, на аэродроме, где готовились молодые летчики. Дежурства на коммутаторе чередовались с выполнением других поручений в подразделении связи. И так до конца войны.

___________________________________________________

Осенью 1941 года завод в основном эвакуировался в Свердловск. Уехала на Урал и Надя Беляк. Но в феврале 1942 года она по призыву комсомола явилась в военкомат и была направлена в военное училище. А через шесть месяцев Надя уже на фронте. Военно-медицинская комиссия определила, что у Беляк безупречное зрение, и ее зачислили в подразделение снайперов. Началась для девушки фронтовая жизнь — воронежское направление, Курская дуга, несколько месяцев на излечении в госпитале и опять фронт.

После Курской битвы Беляк — на Белорусском фронте; участвует в боях за Брянск и Минск, получает контузию, а после четырехмесячного пребывания в госпитале снова на фронте, но уже за пределами нашей страны.

Спустя примерно полтора месяца после всемирно-исторической победы Беляк вместе с тысячами других воинов получила грамоту за подписями главнокомандующего советскими войсками в Германии Маршала Советского Союза Г. К. Жукова и члена Военного совета генерал-лейтенанта К. Ф. Телегина. В грамоте говорилось:

«По решению двенадцатой сессии Верховного Совета Союза ССР вы демобилизуетесь из действующей армии и возвращаетесь на Родину. Вы прошли большой и тяжелый путь по дорогам войны. Немало суровых испытаний выпало на вашу долю. Но трудности и лишения, которые пришлось пережить в сражениях и походах, не прошли даром. Под руководством Коммунистической партии одержана небывалая в истории победа над самым сильным и коварным врагом — гитлеровской Германией. Красная Армия не только отстояла честь и независимость нашей Родины, но и вернула свободу порабощенным народам Европы. На нашу долю выпала великая честь — добить врага в центре его звериного логова и водрузить над Берлином знамя Победы.

За честную службу на благо нашей Родины,- говорилось далее в грамоте,- объявляем вам благодарность. Теперь вам предстоит сменить оружие войны на орудие труда. Желаем вам успехов!»

___________________________________________________

ОДИН ИЗ ВОСЬМИСОТ

День 22 февраля 1944 года в жизни страны, на фронтах Великой Отечественной войны не был отмечен событиями особой важности. Но Александру Гавриловичу Подчуфарову, после войны слесарю-наладчику оплеточных машин цеха № 10, он запомнился навсегда.

«Я был дома, слушал радио, — вспоминал он. — Закончилась одна передача, началась другая. Потом объявили: передаем Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза воинам, отличившимся при форсировании Днепра. Стал слушать — может, знакомых назовут. И вдруг диктор произносит мою фамилию… »

В 1938 году А. Г. Подчуфаров пришел на «Каучук».

Был слесарем, затем бригадиром по ремонту оборудования в цехе № 3.

Когда началась война, Александр Подчуфаров вместе с товарищами записался в народное ополчение и 6 июля 1941 года простился с заводом.

Все каучуковцы были направлены в 1-й полк 5-й Фрунзенской дивизии народного ополчения. Подчуфарова определили в роту связи, командиром отделения.

Осенью 1941 года А. Подчуфарову и его товарищам по отделению впервые пришлось принять боевое крещение: в районе Варшавского шоссе в начале октября ополченцы-каучуковцы вступили в неравный бой с вооруженными до зубов полками гитлеровцев.

Воронеж, Россошь, Павловск… Эти города, как вехи, отметили боевой путь Подчуфарова. В ноябре 1942 года он уже оказался севернее Сталинграда, в стрелковом полку.

Окруженные под Сталинградом гитлеровцы отказались капитулировать, и 9 января 1943 года наши войска приступили к их уничтожению. В цепи наступающих стрелковых рот смело шел сержант Подчуфаров.

В июне 1943 года, после ранения и госпитализации, получил направление в Могилевское пехотное училище. Из таких боевых сержантов готовило оно отличных офицеров!

Но случилось так, что группу курсантов, в которой был и Подчуфаров, направили в 62-ю гвардейскую стрелковую дивизию, стоявшую около Чугуева. Произошло это в конце июля 1943 года. А в августе — снова в наступление. Вскоре дивизия подошла к Днепру.

26 сентября, часов в восемь вечера, полк, в котором служил старший сержант Подчуфаров, остановился на левом берегу Днепра. Посредине его виднелся большой остров. Гитлеровцы молчали: то ли не хотели открывать месторасположение своих огневых точек, то ли приводили себя в порядок после отступления.

Помощника командира взвода А. Г. Подчуфарова вызвали в штаб полка.

— Есть важное боевое задание, — сказали в штабе. — Подбери надежных ребят, человек тридцать.

А что их подбирать — во время боев каждый был испытан так, что лучше не надо. Взял сержант с собой тех, с кем рядом шел, в ком не сомневался. Задачу перед этой группой поставили не легкую: выбить немцев с острова, а затем прорваться на тот берег и захватить плацдарм у станицы Белая Каменка. Собирались не спеша, нет-нет да и поглядывали в сторону острова. До него метров сто пятьдесят. Проверили как следует автоматы, ручные пулеметы, подготовили гранаты. Каждый старался взять побольше патронов и гранат — лишние в таком деле не помеха. Потом отдохнули, поели, приготовили с собой небольшой запас еды. В два часа ночи группа бесшумно тронулась в путь.

«Подошли мы к воде, она черная, вроде - и не движется, только звезды отражает. Вокруг — ни звука. У берега были привязаны две рыбацкие лодки и несколько плотов. В лодки сели бойцы с пулеметами, а на плотах разместились остальные солдаты. Потом плоты прицепили к лодкам и отчалили.

Немцы время от времени вели редкий огонь по реке из минометов. Может быть, для того, чтобы показать, что они не спят, а может быть, для того, чтобы просто попугать нас. Было ясно, что фрицы не обнаружили нас, потому что стреляли они без прицела, куда попало.

Но вдруг одна мина упала рядом с нашим плотом. На нем было шесть человек. Плот перевернулся. Хорошо, неглубокое место оказалось. Все уцелели, никто даже раны не получил. Только ракетница выскользнула у меня из рук и утонула.
К острову подобрались незаметно и сразу начали уничтожать огневые точки немцев. Тут-то они и спохватились. Но было уже поздно. Три пулемета оказалось у фашистов на острове, но они не причинили нам большого вреда: один солдат только был ранен.

С острова, не теряя времени, направились на вражеский берег. Шли вброд, иногда окунаясь с головой. Прошли метров тридцать и оказались в плавнях. Немцев здесь не было. В другом месте, дальше, увидели их артиллерийскую батарею. И что удивительно — вся прислуга батареи спала. Отступали они все время, видно, сильно устали и уснули так, что даже стрельбу на острове не слышали. Тут уж мы им задали жару!
Еще продвинулись вперед, к населенному пункту. Потом узнали, что это была станица Белая Каменка. Здесь завязался бой. Пришлось окопаться. А рассвело — и немцы пошли в контратаку. Вот тут уж нам пришлось нелегко. В первый день три контратаки отбили…

Теперь просто сказать — три контратаки за один день. Но представьте себе положение этих тридцати смельчаков, на которых обрушился ливень огня и которым отступать было некуда — позади Днепр.
А подмога не пришла ни на второй день, ни на третий.

Почему сразу не пришли свои на помощь, Подчуфаров так и не узнал: связь с полком была потеряна. Только в ночь на 3 октября появились у этой станицы однополчане. И в эту же ночь разрывной пулей Подчуфаров опять был тяжело ранен в левую ногу.

Заканчивать армейскую службу А. Г. Подчуфарову пришлось в госпиталях Полтавы, Харькова, а потом уральского города Ирбита. Когда наступил 1944 год, его демобилизовали из армии. Вернулся домой па костылях.

Через месяц после того, как услышал бывший старший сержант о присвоении ему звания Героя Советского Союза, пригласили его в Кремль. В зале собралось много военных. Вышел Михаил Иванович Калинин и стал вручать боевые награды. С трудом сдерживая волнение, опираясь на костыли, подошел Александр Гаврилович к столу. Всесоюзный староста вручил ему Золотую Звезду и орден Ленина, сердечно поздравил героя, пожал руку.

Подчуфарова потом часто спрашивали, ждал ли он такой высокой награды? Он отвечал обычно, что не ждал. И признавался: «На орден Славы, правда, рассчитывал… " А. Г. Подчуфаров — один из 800 москвичей, которым в годы Великой Отечественной войны было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

___________________________________________________

ОТ МОСКВЫ ДО БЕРЛИНА

По каким же военным дорогам прошли ополченцы «Каучука»?

Бывший начальник политотдела 113-й стрелковой дивизии (5-й дивизии народного ополчения Фрунзенского района) А. Угрюмов писал об этом так:

«После августовских боев 1942 года на Смоленщине нашу дивизию перебросили в район Купянска Харьковской области. Здесь она вела упорные оборонительные бои, а затем участвовала в освобождении Харькова. За эту операцию дивизия получила благодарность от Верховного главнокомандующего.

При дальнейшем наступлении 12 октября 1943 года дивизия форсировала Днепр в районе Перевалочной, а 12 ноября — реку Ингулец в районе Солдатской.

26 марта 1944 года дивизия форсировала реку Буг, а в середине апреля она вышла к Днестру. Воины дивизии с ходу преодолели этот рубеж, образовав на правом берегу плацдарм, который обороняли в упорных боях до перехода в новое наступление. За эту операцию дивизию наградили орденом Красного Знамени и присвоили почетное наименование — Нижнеднестровская.

20 августа 1944 года соединение перешло в наступление в районе города Бендеры, 31 августа оно вышло на советско-румынскую границу в районе Картала, а к 9 сентября пересекло Румынию. Пройдя по территории Болгарии, дивизия двинулась в направлении югославской границы. После упорных боев 4 октября 1944 года она заняла город Неготин. Оттуда была переброшена на юг к городу Крагуевац и после жестоких боев 21 октября овладела им.

11 ноября 1944 г. дивизия переправилась через Дунай и 27 ноября вместе с другими соединениями Советской Армии вступила на территорию Венгрии. К 15 января 1945 года воины дивизии с боями продвинулись В район Будапешта. Здесь дивизия попала в окружение и вела героические бои с превосходящими силами противника. Она наносила ощутимые потери атакующим танковым частям гитлеровцев, пока на помощь ей не пришли другие части. Наша дивизия была отмечена в приказе Верховного главнокомандующего, как отличившаяся в боях за Будапешт.

От Будапешта мы двинулись в Западном направлении и 9 апреля 1945 г. вступили на территорию Австрии, ведя ожесточенные бои.

Часть ополченцев нашей дивизии, переброшенная в другие соединения Советской Армии, дошла до Берлина и участвовала в победном штурме рейхстага».

Таков боевой путь 113-й стрелковой дивизии, бывшей 5-й Фрунзенской дивизии народного ополчения. Она воспитала Героев Советского Союза П. И. Горячева, А. Г. Подчуфарова, Г. Ф. Мусланова и других.

У Анатолия Халина была мечта стать летчиком. Он занимался в аэроклубе, прыгал с парашютом. Но медицинская комиссия всё же не допустила его в авиационное училище — со здоровьем что-то не все было в порядке.

Когда пришло время, Анатолия призвали в армию. Зачислили по его просьбе поближе к авиации — в десантные войска. Отслужил положенный срок, вернулся домой. Работать поступил в Научно-исследовательский институт резиновой промышленности.

В Московской коммунистической добровольческой дивизии в дни битвы под Москвой Анатолий Халин стал младшим лейтенантом, командовал ротой автоматчиков.

Многие знают город Старую Руссу. А вот подмосковное село Новая Русса почти никому не известно. Фашисты превратили это село в опорный пункт, подступы к нему заминировали, опутали колючей проволокой. Каждый метр земли здесь простреливался.

Рота Халина вместе с другими подразделениями атаковала Новую Руссу. Враг встретил атакующих ураганным огнем. Бойцы залегли. Артиллерийско-пулеметный огонь немцев выводил из строя автоматчиков одного за другим. Комбат приказал Халину вести солдат в атаку.

— Рота, за мной! — раздалась команда лейтенанта.

Халин бежал впереди. Вдруг рядом совершенно неожиданно оказалась огневая точка врага. Халин бросился в снег, подполз к вражескому дзоту и забросал его гранатами. Пулемет замолчал. Бойцы опять поднялись в атаку.
Но тогда застрочил еще один немецкий пулемет. Халин снова направился к дзоту и метнул гранату. Но в тот же миг сам был сражен вражескими пулями. Анатолий упал, закрыв своим телом амбразуру дзота…
Многие каучуковцы сложили свои головы на полях сражении, отдали жизнь, отстаивая свободу и независимость Родины. Только небольшая часть их пока увековечена на мраморной плите, установленной во дворе завода, в сквере. Вот их имена:

___________________________________________________

Многие работники «Каучука» спешно ушли в армию или вступили в народное ополчение. А те, которые остались на заводе, приняли на себя обязательства работать за двоих и за троих, не считаясь со временем.

До войны с «Каучука» для нужд армии отправлялись аэростаты воздушного заграждения, понтоны для саперов, спасательные резиновые лодки для военных летчиков на случай вынужденного приводнения на море. Заводы получали с «Каучука» резиновые детали высокой точности для самолетов и танков, автомобилей и тракторов, для самых разнообразных машин.

Командующий ПВО столицы генерал Д. А. Журавлев вспоминал: «Военный пейзаж столицы нельзя представить без аэростатов. С их помощью было сбито девять самолетов. Это сравнительно немного. Но главное в том, что аэростаты заставили противника летать на больших высотах — в 6–7 километров — и о прицельном бомбометании уже не могло быть и речи.»

А военные заказы на «Каучук» поступали один за другим. Резко увеличилось производство резиновых деталей для боевой техники. Осваивались новые изделия. Иногда заказы были неожиданными. Рабочим завода, инженерам приходилось проявлять много выдумки, чтобы сделать то, что требовалось фронту. Однажды пришло распоряжение вне всякой очереди организовать производство резиновых колец небольшого диаметра.

«Кому они нужны?» — удивлялись на заводе. Но вскоре все выяснилось. Оказалось, что такое кольцо требовалось для каждой бутылки с горючей смесью, которые в большом количестве стали делать для фронта на московских предприятиях. Этим кольцом прижимались к бутылке две специальные спички. Они зажигались перед тем, как применить это необычное оружие против вражеских танков. При ударе о танк бутылка раскалывалась, и жидкость, вспыхнув от горящих спичек, разливалась по бронированной машине, танк загорался.

«В январе 1942 года, — вспоминал секретарь парткома Д. Ф. Хованский, — директора завода и меня вызвали в горком партии. Как только мы туда приехали, нас сразу принял секретарь МК и МКГ ВКП(б) А. С. Щербаков.

— Вы знаете, что в Москве продолжается строительство метро Павелецкого радиуса? — спросил он.

Мы ответили утвердительно.

— Для эскалаторов нужны резиновые поручни, их может изготовить только «Каучук», — продолжал А. С. Щербаков. — Задание срочное. — И спросил прямо: — Сделаете?

— Сделаем, — был наш ответ. Мы знали, что рабочим не придется долго объяснять важность заказа. Все задания во время войны каучуковцы стремились выполнять быстро и хорошо. Поручни для эскалаторов метростроевцы тоже получили вовремя».